Мария! Взгляни: где кончается бор —
Лоза пошла справа в заро́ст,
Налево прелестной долины узор,
А спереди — речка и мост.
Там ветхая церковь, где совы живут;
Стоит колокольня гнильём;
Кусты позади колокольни растут,
В кустах же — могилы кругом.
Душа ли заклятая тут завелась
Иль чёрт, — но из живших окрест
Никто без тревоги в полуночный час
Не мог миновать этих мест.
Лишь полночь настала — вдруг храм потрясён,
И двери скрипят на петлях;
Дрожит колокольня и слышится звон,
И гик, и шипенье в кустах;
Блуждают огни, гром за громом гудит,
И в саванах тени встают,
И бродят, приемля чудовищный вид,
Различные призраки тут.
То труп по дороге безглавый вдруг — шасть!
А то голова одна — страх:
Распялены очи, отверстая пасть,
И в пасти огонь, и в очах.
То видится волк, как в натуре он есть:
Глядь! — машет орлиным крылом!
И сто́ит лишь «сгинь-пропади» произнесть —
Нет волка: лишь хохот кругом.
Не раз тот, кому здесь бывать довелось,
Путь этот порядком ругнул:
То хрустнуло дышло, то на́ бок весь воз,
Не то, так конь ногу свихнул.
Хотя ж я и помнил, что старый Андрей
Меня предварял, заклинал —
Смеясь я не веровал в силу чертей
И всё тем путём проезжал.
Однажды отправился в Руту я. — Ночь.
Вот мостик! Вдруг лошади тут
И стали. Возница бичом во всю мочь
Стегает их с криком — нейдут!..
Рванулись — и дышлу аминь моему:
Кррак… треснуло. Чем пособлю?
Вот в поле пришлось ночевать одному!
«Люблю, — говорю, — вот люблю!»
Сказал лишь — покойница в этот же миг
Всплывает, гляжу, над водой —
Вся в белом, и бел же как снег её лик,
Венец вкруг чела огневой.
Хотел я бежать, но от страха упал…
Все силы собрав наконец,
«Да славится имя Господне!» — вскричал.
— «Аминь!» — отозвался мертвец.
«Кто б ни был ты, слушай, честной человек!
Помог ты мне в тяжкой борьбе.
Дай Бог тебе долгий и счастливый век!
Большое спасибо тебе.
Во мне зришь ты грешную душу, но я,
Чай, скоро уж в небо вступлю.
От муки чистилища спас ты меня
Словечком единым: „люблю“.
Пока ещё звёзды глядят с высоты
И первый петух не пропел —
Я всё расскажу тебе. Слушай! А ты
Другим возвестишь мой удел.
На свете, блистая своей красотой,
Жила я — лет много назад, —
Марией звалась; был сановник большой
Отец мой, был знатен, богат.
Хотел он, при жизни его, чтобы шла
Я замуж; но кто ж мне чета?
Искателей много нашлось: их влекла
С приданым моя красота.
Их множество льстилось надеждой пустой;
Я ж, гордая, тешилась тем,
Что, став пред поклонников этих толпой,
Могла им отказывать всем.
Приехал и Юзя… Вниманья вполне
Достоин он был; но робел
И, юный, при страстном стремленье ко мне,
Любви выражать не умел.
Напрасно несчастный себя он крушил
И плакал, любовью томим,
Все ночи и дни он меня лишь смешил
Отчаянным горем своим.
„Уеду я“, — мне он промолвил с тоской.
— „Что ж? С Богом!“ — Отправился он
И дни свои кончил — и здесь, над рекой,
В зелёном гробу схоронён.
Мне стала с тех пор моя жизнь немила,
Но поздно раскаялась я:
Минувшего я воротить не могла,
И жгла меня совесть моя.
Раз в полночь гуляли мы: слышим вдруг гром
И стонов со скрежетом смесь…
Глядь! Юзя явился; был страшен лицом
Утопленник — огненный весь.
Он гущу вдыхаемых дымных клубов
В чистилищный ток извергал; —
Ко мне ж тут сквозь стоны и скрежет зубов
Пронзительный голос взывал:
„Ты знала, что женщину создал Господь
Для мужа; она из него
Взята, чтоб ему его душу и плоть
Лелеять — не мучить его.
А ты, словно с каменным сердцем в груди,
Была недоступна сердцам,
И каждому ты говорила: «уйди!»
Ни чьим не внимая мольбам.
За эту жестокость чистилищный дым
С тобой я дотоль разделю,
Пока над тобой из живущих одним
Не скажется слово: «люблю».
И Юзя того же словца у тебя
Просил с горьким плачем своим;
Теперь же он просит, ты видишь, клубя
Устами и пламя, и дым“.
Умолк он, — и бесы душою моей
Владели столетье: меня
Днём — в цепи, в огонь, — а потом, без цепей,
Я на ночь из бездны огня
К могиле шла Юзи; противно земле
И небу, была я должна
Проезжих пугать здесь в полуночной мгле,
Всем людям вредна и страшна.
Я пеших блуждать заставляла; иным,
Кто едет, коня загублю.
Сто лет я внимала проклятьям одним;
Ты первый сказал: „вот люблю!“
Зато я грядущее ныне должна
Открыть тебе; вот твой удел:
Марию полюбишь и ты, — но она»…
Вдруг — первый петух тут запел.
Вещунья кивнула, с отрадой в очах
Взгляд кинула мне и потом
Пропала. Так облачный пар в небесах
Разносится вдруг ветерком.
Смотрю: на мосту колесница моя
Целёхонька; страх мой исчез. —
Усопшим в помин помолитесь, друзья,
Марии — Царице небес!
пер. Владимир Григорьевич Бенедиктов
Конец стиха – стихи Мицкевича. Стихи Мицкевича как сообщение или пост. Adam Mickiewicz. Mizkewitsch. Mitskevich. Mitskevitch.
Мицкевич поэт романтической школы, писавший по-польски. Известный русофоб хоть и подданный России. Стихи Мицкевича в переводе, а также оригинале.
Нерусские авторы. Русофобия. Авторы русофобы. Читайте. Все стихи Адама Мицкевича на русском. Wiersze Adama Mickiewicza
Опубликуйте свои собственные стихи здесь или выложите в свет любое объявление или даже стихотворение на виртуальной доске или стене объявлений.
Стихотворное чудовище – многоязычный, открытый и свободный сайт о поэзии и многоязычное поэтическое сообщество.
Здесь вы можете читать стихи в оригинале на других языках как на английском, так и на других, а также публиковать свои стихи. © Poetry Monster, 2021. Стихи на английском.
Найти стихотворение, читать стихотворение полностью, стихи, стих, классика и современная поэзия по-русски и на русском языке на сайте Poetry.Monster.
Read poetry in Russian, find Russian poetry, poems and verses by Russian poets on the Poetry.Monster website.
На страницу Адама Мицкевича на русском.
Индекс опубликованных стихов Мицкевича.
На страницу всей поэзии и всех стихов
На страницу Нерусские поэты. .